Как Кришнамурти Достоевского победил

Мандала Юлии Казариной. Обложка альбома И.Герулайте

 

                                     Ирина Герулайте

 

Как Кришнамурти Достоевского победил

или  

         «Радужный дракончик 3»

         / из цикла «Тайные общества»/

 

Иногда к нам приходят открытия, что-то происходит в душе и новая точка отсчета начинает сиять ярче любой звезды. И такие явления, как начало или конец дня, закат и рассвет, делают их более явными.  Когда все вокруг сильно переосмысливается, на 360 градусов. Конечно, мы можем думать, что все идет само собой, что это «подарок небес». Или  что-то и правда невероятное, когда нам удается сменить парадигму судьбы. Когда ты перестаешь думать такими категориями, как «на роду написано»,  детерминизм, предопределенность – все эти определения тяготят, угрожают, угнетают.  Как постоянный меч, который, и ты это знаешь, непременно, вот-вот, -  должен упасть.

Но мне видится, что есть внутренние ресурсы (я их вижу и чувствую),  нам самим неизвестные, которые внутри нас хотят и могут обрести внутреннюю свободу и счастье. Словно вернуть нас к той поре детства, в которой мы действительно были счастливы, но вернуть уже на нашем, взрослом этапе. Что придает тем чувствам, добытым словно издалека, новую окраску и в принципе новый виток в жизни. Однако этому всегда предшествует новое знание, или узнавание каких-то действительно нам незнакомых вещей. Так и случилось со мной. Моя подруга, которая мне очень многое открыла и с которой мне всегда и хорошо, и весело, и тепло, появилась на горизонте в пору моей жесточайшей поры душевных страстей, страданий и очень изысканных мучений. Мне как-то удавалось примирить мир, который меня очень радует своей красотой и наполненностью и жестокую муку внутри меня.  Но в первый же день знакомства, а было это примерно в 2007 году, она рассказала мне про идеи индийского мыслителя, знаменитого философа Джидду Кришнамурти.

Когда я впервые, даже еще не начиная читать, просто взяла в руки его книгу «Свобода от известного», мне показалось, что где-то рядом прогремела гроза…. Освежающая, великолепная, несущая дождь и энергию освобождения. Не сразу отступила та моя тяжелая любовь, невероятная штука. От нее я зачем-то приучала себя страдать. Но все время ощущала, что это вот-вот, вот сейчас, завершится. Не знала лишь, что послужит этим завершающим ветерком, уносящим остатки глупых страстей.  Поднялся ветер, и душа стала очищаться и наполняться чем-то другим. Кришнамурти объяснил мне, как глупо предаваться страданию из-за самого себя. И я отлично помню одну вещь, которую, как девиз, я сама же и написала:

«Я не владею этой наукой – плакать от собственных слез.

Я не умею подсчитывать муку от уколов подаренных роз.

Если отстала где-то в дороге, мне тяжело.

Каждый поможет ласковым словом, но голову спрячет в мешок».

Именно так. Не хочу я подсчитывать ранения, любоваться страданием. Хочу перемен! Примерно так я думала тогда, в 2008 году. Да и сейчас, если честно, так думаю. В общем, со временем традиция «упиваться» тоской и печалью ушла совсем. Это стало понятно по легкости восприятия мира. По юмору, который я ощутила в себе и чаще начала встречать в людях. Теперь иногда кажется, что вовсе и не было той пустыни, по которой я шла. Она была как символ тяжелых пространств страданий. Их нужно было прекратить.  Но ощутить, видимо, их тоже стоило – иначе как понять вкус свободы?..

Казара была явно из другого мира, но и она попала в него неслучайно. И позже я поняла, почему именно туда прилетела ее душа, почему ей стало так близко учение Кришнамурти,  Шри Ауробиндо и других ребят, на тот момент. Но дело даже не в этом. Я как-то интуитивно понимала, что она «пробегает», словно по воздуху, свои старые ранения и печали, разводя руками тяжелые времена. Так стоит делать. И так мы можем своим творением мира, рукоделием в любом прекрасном виде, будь то стихи, музыка, или мандалы – проредить свой мир от сорняков и наполнить его прекрасными растениями.  Превратить свои мороки в таинственные цветущие сады души. Дело стоящее.

Но есть еще вопрос способов достижения цели! Мне кажется, что средства – они очень гармонично сочетаются с целью, в основном.

Однажды я узнала, как Марина Цветаева работала над стихами. Она, очень ран утром, брала чашку кофе и садилась за  текст. Работала. Мы знаем, чтоб не впадать в ересь и ерничанье, что в начале 20 века было голодно. И вообще, жить трудно и страшно. Вначале, кстати,  мне показалось это романтично - так работать. Решила попробовать. Но кофе не мой конек. И с утра быть голодной как- то глупо,  в итоге мне не понравился способ великой Марины.  Ну не подошел он мне, при всем уважении. От этого веяло какой-то нелюбовью к жизни. Мучениями. Выпить же чаю с сыром и лимоном – то ли дело, друзья! Жизнь раскрашивается во все мыслимые цвета. Композитор Россини бы меня понял, наверное. И еще я понимаю, что пока работаю скорее, в эстрадном жанре, поэтому и чувствую, что не мука и не кошмар должны быть моими вдохновителями. И не замороченные на себе и только на себе личности.  Вот именно эти типажи, видящие во всем исключительно себя, исчезли с  моего горизонта, к моей радости. Мне кажется, прогнал их старина Кришнамурти.

Так было и со страданием. Я знаю, что такое «земля уходит из-под ног». Это чувство уникальное,  его ни с чем не спутать. Но однажды я вдруг поняла, что такие затяжные и сложные чувства все же связаны с гордыней. С ощущением «себя в этом чувстве», самоупиванием, что ли. В итоге мне не понравилось.  Да, что касается великой Цветаевой. По мне писать текст, когда тебя ломает с недосыпа и от голода – нет уж, спасибо. Как говорил поэт Аркадий Застырец, «можно я сам выберу, чем мне писать – кровью души или чем-то другим». Иногда бывает, конечно, что экстрим поневоле встречается, когда много работы. Но правилом это делать я бы не стала.

Иногда видится, что некая парадигма вины, «достоевщины» внесла лепту в развитие нашего мировоззрения. Знаете, внутри мира Федора Михайловича нам всем, кто учился в 80-х в школе, было быть трудно. «Было быть» - иначе не скажу.  И мы переживали за каждого героя его романов. Но, постепенно, это парадигма Достоевского стала опадать, как осенняя листва.  Пришла зима.  В которой все худшие черты прошлого стали кристаллами льда. И я пишу о них, как о преобразовании древней пустыни в место с прекрасной весенней природой, с благородной и черноземной почвой. Все же миры великого писателя со временем высветили мне не только муки совести, но и ясные, божественные истины. И погасили немолчный шум чрезмерного страдания от гордыни.

24 ноября – 3 декабря, 2021